Среди книг 9.1.
Рецензия на сборник научных статей»Реальность этноса. Роль образования, культуры и литературы в формировании российской гражданской идентичности» (Сб. ст. / Под науч. ред. И. Л. Набока. СПб.: Изд-во РГПУ им. А. И. Герцена, 2016. 503 с.).
В ноябре 2015 г. в Санкт-Петербурге состоялась XVII Международная научно-практическая конференция, посвященная 85-летию Института народов Севера Герценовского университета. Сборник ее материалов появился в минувшем 2016 г. под ставшим уже традиционным названием «Реальность этноса». Настоящая рецензия представляет собой реферативный обзор книги. Поскольку удержаться от собственных соображений удавалось не всегда, появились некоторые вполне субъективные оценки прочитанного. Соглашаться с ними авторам и редакторам сборника вовсе не обязательно, но хочется надеяться, не только читатели, но и создатели книги обратят на них внимание.
Современные политические веяния вынесли на первый план в книге проблематику гражданской идентичности; доминировавшее ранее «устойчивое развитие» оказалось за пределами внимания участников, отчего этническая тематика в целом проиграла.
Первые два раздела рецензируемого сборника прямо посвящены проблемам российской гражданской идентичности, третий – истории Института народов Севера, в последующих трех наряду с идентичностью «гражданской» рассматривается и «этническая». Последний седьмой отдан материалам круглого стола по вопросам культурного развития коми-ижемцев, добивающихся официального признания их коренным малочисленным народом.
Первый раздел «Гражданская идентичность в современном российском обществе: ресурсы, факторы и проблемы формирования» открывает статья о проблемах гармонизации гражданской и этнических идентичностей философа А.О. Бороноева. Автор отмечает, что, несмотря на то, что «этничность сегодня поддерживается в основном наличием политической, экономической и социальной напряженности в нашем обществе» , что «деление России на русскую и нерусскую несет огромную опасность», «противники федерализма не понимают, что они ведут к нарушению уникальной отечественной традиции общего сожительства разных народов» .
В этой связи критически оцениваются, отвергаются автором проекты губернизации России, исключающие этнический фактор в качестве одного из государственно-образующих. Формулу гражданской идентичности А.О. Бороноев предлагает искать в творческом наследии евразийцев.
Социолог В.Х. Тхакахов обратился к интеграционным проектам российской идентичности. Актуализацию проблематики ученый связывает с усилившимся изоляционистским и мобилизационным трендами, поисками новых путей модернизации, сближением идейных запросов широких слоев и «национализирующихся» элит. Становление новой идентичности происходит в процессе осознания проблемы отставания. Сама идентичность при этом может стать как орудием мобилизации, так и фактором угнетающим, демобилизующим сознание людей. Говоря о положительной роли этнического в новой национальной идентичности В.Х. Тхакахов указывает на проекты этнорегиональной интеграции, развиваемые в Татарстане и Чечне.
Культурно-семиотический ресурс формирования гражданской идентичности представлен в концептуальной статье культурологов О.В. Рябова и Т.Б. Рябовой. Анализируя современные политики идентичности, политики проведения границ, авторы говорят о тенденции усиления границ внешних, что позволяет ослабить межэтнические внутренние границы (образы русского/российского медведя, России как Родины-Матери).
Содержательная статья социолога О.К. Крокинской посвящена проблеме соотношения «западного» и «восточного» в самоидентификации России и россиян, решаемой с использованием анализа динамики кросс-культурных ценностей по методике, разработанной в Губернаторском университете американского штата Гавайи. В российской постсоветской социальной культуре автор выявляет «элементы, свойственные культурам как «обобщенного Востока», так и обобщенного «Запада»… Это наши собственные, укорененные свойства, наш собственный «Запад» и наш собственный «Восток». Могут ли эти свойства служить регулятором социального поведения? Не известно. «Но, кажется, все-таки, – заключает автор, – [они] продолжают существовать как ментальные модели или «спящие» программы, как семиотические заготовки для каких-то вероятных социальных практик» .
В концептуальной реплике философа Н.А. Берковича отмечается, что в условиях «усиления социально-экономического неравенства, невостребованности в должной мере этнокультурного потенциала народов, а также противоречий между гражданским и этнокультурным, патриотическим сознанием <…> продолжается характерное для отечественной истории претенциозное разделение на Россию центра, мегаполисов и Россию регионов, глубинки. Очевидно, что в подобной ситуации, – продолжает автор, – нет аргументированных оснований утверждать о приоритете гражданской идентичности и общероссийского самосознания над этнической принадлежностью. Правомерно, по нашему мнению, утверждать о синонимичности понятий «гражданская российская нация» и «многонародная российская нация», раскрывающих в длительном, на десятилетия сменяемых поколений процессе, свой потенциал гражданственности и этничности» .
Социально-психологический аспект изучения процессов формирования гражданской идентичности привлек внимание В.И. Щеглова. В 2015 г. ученый предпринял небольшое исследование среди студентов Института народов Севера с использованием теста М. Куна и Т. Макпартленда «Кто я». Исследование показало, что понятие родины у молодых людей, приехавших на учебу из районов, имеющих национально-территориальный статус, ассоциируется, прежде всего, не с понятием «Россия», а с местом рождения и родительским домом. И, напротив, у тех, кто приехал из иных мест, родина понимается как «Россия в целом».
Особенности политического сознания российской молодежи по материалам всероссийского опроса декабря 2014 г. изучала О.В. Попова. Автор приходит к обобщениям, вызывающим противоречивые мысли и чувства: «Для молодых людей исключительную значимость представляют их собственная безопасность, свобода, право выбора, успехи, достижения, имущество, личное счастье. Представления об ответственности перед другими людьми предельно размываются. «Я никому ничего не должен» – весьма распространенный в этой группе принцип жизни. Лишь для единиц существуют как проблема необходимость выбора между материальным и духовным, личным и коллективным, нравственным и безнравственным. Понятия честь», «совесть», «правда» не актуализированы в самосознании значительной части молодежи…» .
Тему О.В. Поповой подхватил историк Д.А. Сафонов, размышляющий об «упущенном поколении», трактуемом, правда, расширительно. Автор имеет в виду тех, кто состоялся уже после распада СССР, и с тревогой говорит о перспективах обновления ныне существующих элит, уповая на воспитание нового молодого поколения, которое сможет сохранить страну. Однако это воспитание «внуков» будет проходить в борьбе с антинациональным влиянием «сыновей».
Как же воспитывать молодежь? Социокультурные и педагогические ресурсы формирования гражданственности и патриотизма в молодежной среде заинтересовали А.Ю. Белогурова и Р.А. Арчакова. Исследователи считают, что «в условиях глобализации мировых процессов и культурной конвергенции, этнорегиональная образовательная система рассматривается, с одной стороны, как эффективный механизм этнокультурной идентификации личности, с другой, – как средство гармонизации межэтнических отношений»; ратуют за поликультурное воспитание. Большая часть статьи посвящена принципам поликультурного образования, опирающегося «на междисциплинарный творческий подход» и направленного «на формирование культурологической рефлексии, в результате которой познающий субъект поднимается над различными этнокультурными парадигмами видения мира и человека» .
Когнитивные и нравственные аспекты в поликультурном образовании исследованы в работе Т.Г. Галушко. Автор исходит из идеи о том, что образование должно представлять собой, в первую очередь, ценностный обмен между поколениями, что, когнитивное и нравственное в образовании идут рядом в общем русле культуры: «С большой вероятностью мы достигнем успеха в образовании, если будем рассматривать его как функцию культуры, что позволяет говорить об образовательном дискурсе культуры и всей эпохи. Образование выполняет интеграционную роль в культуре и в национальном самосознании, так как имеется необходимость в едином духовно-интеллектуальном пространстве на базе традиционных ценностей» . Тема поликультурности появляется в самом конце работы вне связи с предшествующими рассуждениями; поликультурность трактуется как порождение современных социокультурных процессов и необходимости сохранения этнической и национальной идентичностей.
Формирование разных форм молодежного сознания: традиционалистского, неотрадиционалистского, модернового у студентов Герценовского университета с помощью методики нарративного интервью изучала Е.А. Окладникова. Автор использовала понятие информационной институционализации группы/личности, определение которой в работе отсутствует, сообщается только, что она включает в себя «навыки, традиции, способы производства идей, создающих и обустраивающих социальные миры». В результате автор приходит к выводу о том, что «информационная институционализация недостаточно поддерживается глубиной и широтой этнокультурной информации, формирующей ментальность и этнокультурный кругозор наших респондентов». Большинство их «может быть отнесено к носителям традиционалистской ментальности, меньшая часть – ментальности европейского модерна» .
В.И. Голикова анализировала проблему формирования российской гражданской идентичности в связи с миграционными процессами. В отличие от европейцев, российская общность оказалась более устойчивой к притоку инокультурных мигрантов. Проблема заключается не столько в сохранении российской идентичности, сколько в интеграции мигрантов, в формировании гражданской идентичности у вновь прибывающих потенциальных граждан России. В этой связи автор говорит об особенностях работы с разными категориями мигрантов, в том числе, особенностях работы с детьми мигрантов в школе и даже о социокультурной подготовке потенциальных мигрантов в странах пребывания до переселения в РФ.
Коммуникативные интернет-сообщества, связанные с антропологией и этнологией в РУНЕТЕ представили в своей работе историка Т.Б. Уварова и специалиста в области автоматизированного поиска информации Л.В. Шемберко.
Ю.А. Комарова посвятила свою статью политкорректности, как особой культурно-поведенческой категории и практике (на американском материале) выделяя ее культурно-поведенческий и языковой аспекты. «Очевидно, что обсуждение названной тематики, дискутирование по вопросам «традиционного» и «нового» восприятия действительности позволят в той или иной степени развить критическое мышление у современной студенческой молодежи», – заключает автор .
Гражданская идентичность как структура исследована в работе Н.В. Бойко. Автор выделяет 4 компонента гражданской идентичности: когнитивный, эмоционально-оценочный, поведенческий и ценностно-ориентировочный, отмечает в этой связи сложность самого процесса ее формирования, называет «силу» и «валидность» как ее оценочные критерии. Этот инструментарий позволяет оценить состояние гражданской идентичности россиян. Н.В. Бойко обращает внимание на такие характерные вещи, как стихийность и бессистемность складывания идентичности, слабая выраженность когнитивного и поведенческого компонентов. В студенческой среде ситуация имеет свою специфику. «Психологически молодежь настроена более позитивно в отношении государства, из-за ожиданий патерналистских отношений в будущем» .
В современной России как стране полиэтнической особую значимость имеет толерантность – одна из ценностей, «входящих» в ценностно-ориентировочный компонент. Ссылаясь не мнение «некоторых исследователей», автор говорит о необходимости поиска механизма для совмещения множественных идентичностей в поликультурной стране. Желаемым вариантом автору видится «снятие напряжения и актуализация этнической идентичности» .
Этнокультурную ситуацию в молодежной среде Северо-Кавказского федерального округа представили С.Ю. Иванова и М.М. Шульга. «Современные этнополитические отношения на Северном Кавказе характеризуются усилением тенденции к внутриэтнической консолидации и межэтническому обособлению». Сказывается «нерешенность проблем, имеющих особое значение для функционирования этносов: восстановление права на историческую родину и воссоединение «разорванных» частей этноса <…>. В условиях трансформации российского общества модернизационные процессы наложились на этническую мобилизацию. В результате на Северном Кавказе наглядно проявляется архаический синдром, то есть возрождение комплекса архаических явлений, представлений, стереотипов и норм поведения, размывание или сужение сферы рационального, усиление воздействия иррационального и чувственно-эмоционального восприятия окружающей действительности, укрепление миологического мышления» .
В полной мере это относится и к молодежи, в глазах которой гражданская, этническая и конфессиональная идентичность почти совпадают, что служит почвой этнического обособления и чревато конфликтами.
Социолог Ю.В. Рахманова в работе «Этническая (национальная) идентичность и идеи либерализма» дает характеристики двух попыток включения этнического дискурса в теорию либерализма. Речь идет о концепциях Й. Тамира и Б. Барбера. Первый считает признание национальной/этнической идентичности либеральной ценностью, поскольку этническая идентичность есть результат выбора индивида. Второй видит консенсус как либеральную ценность и, одновременно, как результат общественной дискуссии с участием этнических групп.
О постижении жизненных ценностей через диалог культур размышляет философ И.М. Габдулгафарова, положившая исходным пунктом представление о Человеке, Обществе и Природе, как об «едином организме». Автор констатирует взаимное отчуждение «технологической» и «гуманитарной» культур, рассуждает о мире ценностей, диалоге, как средстве придания целостности аксиосфере российского общества и, в то же время, о культурном разнообразии, как условии развития.
Социологический аспект формирования гражданской идентичности молодежи представлен в работе А.А. Семенова. Гражданская идентичность и толерантность – актуальная тема применительно к молодежи. Гражданская идентичность формируется на основе идентичности семейной, школьной, идентичности территориального сообщества. Ее относительная слабость коренится в слабости гражданского общества в России, характерном для молодежи недоверии к власти.
Философский аспект патриотизма представлен в работе педагога И. В. Власовой, прокомментировавшей идеи Н.А. Ильина и Д.С. Лихачева, осветившей усилия руководства РФ по развитию пропаганды патриотизма.
Об этнической идентичности в синергетическом познании культуры рассуждает культуролог Л.В. Санжеева, полагающая, что синергетическое познание дает возможность изучить культурные феномены в условиях неустойчивости систем. «В синергетическом познании, – пишет она, – этническая идентичность рассматривается как закономерная форма саморазвития личности в сложных, открытых, нелинейных системах…» .
Говоря о когнитивном, аффективном и поведенческом компонентах этнической идентичности, автор на языке синергетики развертывает схему их взаимосуществования. «Все компоненты этнической идентичности формируют определения «свой», «чужой», где точками бифуркации могут служить предметы материальной культуры, элементы духовной культуры, антропологические параметры и т.д. В процессе флуктаций развитие этнической идентичности зависит от точек бифуркации (территория, язык, кровное родство и т.д.), при этом каждая точка может быть идентификационным маркером, как в отдельности, так и в сочетании с другими аттитюдами. Отрицательные и положительные аттитюды влияют на флуктации в синергетической неравновесности идентификации, что дает возможность рассмотреть процессы ее развития в культуре как системе бытия, и на ее основе вывести закономерности самоорганизации этнической идентичности личности» .
Л.В. Санжеева говорит о культурообразующей роли идентификации личности и этнической идентификации. «Идентификация личности формирует идентификацию общества, общество как неравновесная система не может существовать вне объективно складывающегося идеального бытия <…>». И далее: идентификация этноса пронизывает «все стороны жизнедеятельности, общество и культура воссоединяются, взаимопроникают друг в друга через идентификацию личности, образуя целостное социокультурное пространство» .
Историческую работу о роли литературы в формировании российской гражданской идентичности в XVIII в. представил историк С.В. Березницкий. Роль литературы XVIII в. видится ему в развитии русского языка и появлении новых форм стихосложения.
Феномену сибирской идентичности посвятила свою работу историк А.А. Кружалина. На материалах сибирской публицистики второй половины XIX – начала ХХ в. она анализирует развитие понятия «сибиряк», смену его коннотаций, придания ему оригинальных этноконфессиональных, культурных признаков, в том числе, связанных с провинциальным положением Сибири.
Такие понятия как «нация», «национализм», «национальное возрождение России» в творчестве И.А. Ильина рассмотрены в работе философа и социолога О.Л. Гнатюк. Исследование позволило автору охарактеризовать педагогическую концепцию философа, концепцию «творческого национализма», имеющую, по мнению автора, злободневное значение.
Близкая проблематика представлена в работе Н. Ф. Золотухиной, посвященной педагогическим идеям Д.С. Лихачева, оцениваемым автором как разновидность этнофилософии, построенной на глубоком знании истории и культуры Древней Руси. «Целостность культуры, нравственность, мудрость и учительность – исходя именно из этого философского кода русской культуры, строит свою педагогику Д.С. Лихачев. В нем нет строго сформулированных законов, – пишет Н.Ф. Золотухина, – точных научных терминов и определений. Это сокровищница народной мудрости, которая накапливается веками в кратких изречениях, поучительных пожеланиях, выступающих как бы в качестве постулатов аксиом народной педагогики и этнофилософии». Одним из блестящих образцов плодотворности этнофилософских идей Д.С. Лихачева автор считает приобщение северной молодежи к ценностям русской классической и мировой культуры .
Целый ряд работ, по всей видимости, оказался в первом разделе сборника «Реальность этноса» случайно. Небольшое эссе культуролога Н.Н. Гашевой, написанное весьма темпераментно, представляет читателю анализ проблемы отражения русского мира иной ментальностью на материале кинофильма «Вий» О. Степченко. Оценивая постмодернистский инструментарий режиссера, Н.Н. Гашева так подводит итог: «И на этом амбивалентном балансировании от мистики и бреда к реальности, от смешного до ужасного, высокого и низкого, то есть на этой игре, карнавальности народной жизни в ее первоистоках, с натурализмом подробностей веселого и страшного, избыточности экзотического колорита, – выстроен вполне убедительный, адекватный, динамический образ неповторимого гоголевского воображения» . Образ С. Есенина в одесской периодике 20-х гг. представлен В.В. Левченко и М.И. Пиль. Творческому подвигу кинематографистов в годы войны посвятила свою работу педагог Н.А. Матвеева.
К разбору концепта гибридизации в связи с национально-культурной идентичностью обратилась А.В. Пряхина, представившая некоторые современные концепции национально-культурного взаимодействия и влияния. По оценке исследователей из стран «третьего мира» гибридность культур – это не исключительное, а, напротив, обычное явление.
О деформации социальных отношений, формировании социальной идентичности и терроризме написала правовед З.Ш. Матчанова.
Универсальные национальные ценности (суверенитет, социокультурная идентичность, солидарность, патриотизм) как фундамент российских идентичностей исследовал И.Н. Харитонов. «Российская нация, таким образом, предстает, как общность, базирующаяся на разделении и поддержке данных универсальных национальных ценностей. И различные этнические группы являются составной часть данной нации просто потому, что они разделяют данные ценности. Это не просто государственная идентичность, так как не государство в данном случае является объектом идентификации, а некоторое общество и национальные ценности, разделяемые на основе консенсуса, в отношении него» .
Новые национальные государства и парадокс глобализации оказались в центре внимания политолога Д.С. Мартьянова и социолога Н.А. Мартьяновой, констатировавших, что успехи глобализации не стали препятствием возникновению новых государств-наций, образованных тремя волнами перемен: послевоенной, постколониальной и постсоциалитической. Авторы сравнивают Израиль, Украину, прибалтийские государства, Молдову как новые государства, отмечая совершенно разные условия поиска ими самоидентификации.
Морально-политический фактор как элемент российской гражданской идентичности рассмотрел М.С. Згибнев. По его мнению, развитие цивилизации и международных отношений требует целенаправленной работы по морально-политическому воспитанию молодежи.
Продолжение темы находим сразу в двух работах А.А. Лисенковой и А.Ю. Мельниковой, Н.А. Федоровой.
В первой А.А. Лисенкова и А.Ю. Мельникова изучают влияние на формирование ценностных ориентаций молодежи социальных сетей. Авторы говорят о формировании и закреплении в кибер-социальной деятельности «ценностного репертуара», продиктованного «произвольно формируемым окружением, так называемыми «друзьями друзей», о киберсоциализации и разрыве с реальностью молодых людей . Интересны наблюдения и выводы, сделанные на основе эмпирического обследования таких сетей, как «ВКонтакте», «Одноклассники», «Facebook» и др., в рамки которого попали 2,5 тыс. молодых пользователей, проживающих в Перми, Челябинске, Екатеринбурге. «В итоге можно говорить о том, что доминирующей силой социальных сетей является самоутверждение личности с активным репрезентативным образом, включенным в различные сообщества, живущей, действующей по правилам этих групп и получающей социальное одобрение и поддержку, что часто приводит к разрыву с культурной традицией, и формированию личности нового типа. При этом, расхождение в нормах и ценностях сетевого сообщества с ценностными основаниями традиционного общества может привести к конфликту «сетевой личности» с реальным миром» .
Вторая статья, посвященная проблеме интерент-зависимости, принадлежащая перу Н.А. Федоровой, знакомит читателя с материалами обследования студентов первого курса Герценовского университета. Интерес представляют авторские характеристики эффектов Google и Дурова, синдрома «фантомного звонка», а также рекомендации по профилактике и «лечению» интернет-зависимости .
С интересом читается исследование В.А. Гусаковой сравнивающей влияние «кумиров постмодерна» и «идеалов православной культуры» на становление молодых людей. Автор, анкетировавшая старшеклассников Петербурга в марте 2015 г., приходит к выводу, что русские святые могут стать и становятся героями молодежи при условии определенной их «подачи». Они должны обладать харизмой и легендарностью, романтичностью, вызывать восхищение. В.А. Гусакова считает, что педагогам необходимо укреплять у старшеклассников «патриотическое мироощущение через узнавание себя в истории и культуре, через формирование понимания своей причастности к событиям прошлого и принятия наследия предков <…>, как Богом данных талантов, которые необходимо приумножить» .
Связи сакрально-религиозной музыки и этнокультурной идентичности народов Дагестана исследованыа в работе М.Ш. Абдулаевой; религиозная идентичность в структуре самоидентификаций различных этноконфессиональных групп в Белоруссии представлена в статье Н.Л. Балич.
Историк К.Ш. Ахтямов посвятил свой труд традиционному и радикальному исламу, как факторам влияния на современную молодежь. Явление «текучей» гражданской идентичности представлено в статье Р. Селецкого, Д. Клюева и М. Исакова. Завершает первый раздел работа Дао Тхи Нгок Ань о роли телевидения в формирования у молодежи межкультурной идентичности.
В целом первый раздел сборника составлен из довольно качественных научных текстов, единственным недостатком которых является отсутствие связи с проблемами коренных малочисленных народов Севера.
Второй раздел рецензируемого сборника «Образовательные ресурсы формирования российской гражданской идентичности» органично продолжает первый. Педагогическое образование как ресурс формирования гражданской идентичности представлено в работе философов В.А. Рабоша и И.Л. Набока. Авторы, сосредоточившись на «направленном становлении ценностного сознания, ценностных принципов и ориентиров будущего педагога», приходят к ряду неутешительных наблюдений и выводов, общим знаменателем которых выступает «болонская» модернизация и коммерциализация образования. Этим негативным явлениям противопоставляются национальная идея Российского государства – патриотизм, высказываются критические замечания по поводу недостатков организации патриотического воспитания и образования.
О ресурсах нашей системы образования в части формирования гражданственности и патриотизма написана статья Е.М. Захаровой, рассуждающей о непрерывности и преемственности, вариативности и прочих принципах педагогического процесса, о влиянии на воспитание патриотизма семьи, школы, других общественных институтов. Автор делится своими наблюдениями о том, как поставлена соответствующая работа в детских садах Абакана и Саратова.
Внеурочная образовательная деятельность как ресурс формирования российской идентичности представлена в работе А.Б. Афанасьевой, обобщившей опыт работы двух петербургских школ. В публицистическом ключе о роли исторического знания в образовании будущих педагогов высказалась И.А. Лапина. Роль дистанционных образовательных технологий в формировании этнорегиональной идентичности представлена в работе А.В. Афанасенко. Фактически это анализ образовательно-воспитательных возможностей курса «Материальная и духовная культура народов Дальнего Востока» в его «дистанционном» варианте.
Формированию профессиональной идентичности студентов – будущих социальных педагогов посвятили свою работу Е.И. Бражник и Э.И. Сундукова, презентовавшие опыт кафедры социальной педагогики и социальной работы Герценовского университета.
Размышлениями о проблемах преподавания русского и иностранного языка поделились соответственно Т.П. Привезенцева и М.И. Азаренкова; первая озабочена засорением русского языка неоправданными иностранными заимствованиями, вторая особенностями преподавания в полиэтнической среде. С тезисами М.И. Азаренковой перекликается работа А.В. Рубцовой и Ю.В. Еремина, рассуждающих об аксиологизации иноязычного образования.
Ценностные ориентации школьников в контексте исторического образования представлены в труде Н. А. Белаш и И. А. Нужной, отталкивающихся от идеи предъявления ученику требования «быть готовым к пониманию культурной позиции других народов» . Авторы вслед за М. С. Каганом, говорят об объективно-субъективном характере процесса освоения ценностей учащимися, отмечают в этой связи особую роль такой учебной дисциплины, как история.
И. А. Нужная в соавторстве с Г. Н. Коновой поделилась своим опытом организации в школе «уроков доброты», основанных на прочтении и обсуждении русской литературной классики и литературы для юношества.
О гармонизации этнической и гражданской идентичностей в творчестве народного художника Ингушетии Дауда Оздоева написала Е.Я. Селиненкова.
Выпадает из ряда статья О.А. Туминской и В.Е. Багдасаровой, посвященные соответственно образам юродивых в произведениях искусства Русского Севера и дизайну, как инструменту влияния на потребление и освоение культурных ценностей.
Третий раздел «Институт народов Севера Герценовского университета и его роль в развитии североведческой науки и образования» «возвращает» читателю северную тематику, весьма слабо просматривавшуюся в статьях первых разделов. Открывает третий раздел статья А.И. Гашилова о музее Института и его роли в формировании этнокультурных знаний студентов. Автор отмечает его уникальность: это единственный в России музей, изучающий и пропагандирующий историю образования и школьного дела у народов Севера, рассказывает об основных направлениях его деятельности.
О подготовке Институтом кадров для Енисейского Севера в 20-30-е гг. написали А.П. Дворецкая и Н.В. Ганина, использовавшие фонды красноярских архивов. Аналогичная работа о специалистах-эвенках Якутии выполнена В.П. Мурфасаловой. О деятельности выпускников ФНКС ЛГПИ им. Герцена из Верхнекетского района Томской области написала В.А. Дуткина.
Ханты-Мансийский филолог Е.А. Нёмысова посвятила свою статью одной из первых выпускниц Института Юли Николаевне Русской (1917–1986), сопроводив ее списком опубликованных Юлией Николаевной трудов.
Ретроспективный анализ программ Института на предмет выявления роли этнокультурологического образования в формировании российской и этнической идентичности предприняла искусствовед Е.А. Александрова. Сравнения, увы, оказываются не в пользу нынешних времен. «В настоящее время, – пишет автор – таких возможностей (занятий декоративно-прикладным искусством, с народными музыкальными инструментами и др. – авт.) не существует…<…>. К сожалению, в настоящее время в процессе модернизации образования многое в системе этнокультурологического образования студентов-северян утрачено» . Автор уповает на то, что «в будущем важность этнокультурологического образования северян будет осознана вышестоящими инстанциями» .
С.Л. Чернышова и Е.С. Реснайс поделились своими соображениями по поводу преподавания в Институте основ декоративно-прикладного искусства и художественных промыслов народов Севера, занятия которыми имеют большой воспитательный потенциал.
Этнофилологическое образование как ресурс формирования профессиональных компетенций в области изучения словесности народов Севера представлено в работе Н.В. Богдановской, Э.В. Ивановой и Т.С. Низмутдиновой. Авторы показывают систему подготовки учительских кадров как этнофилологическую и этнокультурологическую инклюзию. «Этнофилологическая инклюзия имеет двусторонний характер: с одной стороны изучаются фундаментальные основы филологического образования…, с другой стороны, на эти основы «накладывается» уникальная и органичная по характеру связи «человек – природа – этносоциум» языковая картина мира северных этносов, в значительной степени сохранившая самобытность» . Авторы знакомят читателя с проектом комплексного картографирования языков, над которым работает кафедра алтайских языков Института.
Компьютер как средство обучения студента-филолога стал предметом небольшого исследования филолога И. В. Бродского, которое, безусловно, будет полезно, прежде всего, для, изучающих и преподающих финно-угорские языки.
|